На неделе

На неделе я был немного весел и гулял по морозу в восемь-девять часов утра. Много лолей шли по своим делам в школу. Я ходил, воскуривая трубку, любуюсь на низ, пока мне не надоело. Я присел наплощадке, где какая-то мамаша раскачивала скрипящие качели с ребенком лет четырнадцати. Мне он не показался нормальным: рядом стояли его костыли, он постоянно пускал слюни и сопли и производил из себя вид слабоумного. Мамаша постоянноостанавливала чертову скрипящию колесницу ада и вытирала ему лицо бумажным платком. Я подсел поближе и стал наблюдать, минут через пять она остановила качели и со злым выражением на лице обругала меня, воя что-то про вред пассивного курения и прочую лабуду, я отсел через скамейку и с безучастным видом стал наблюдать снова за лолями. Но та телка не унялась, подошла ко мне поближе и стала орать и избивать сумкою, я плюнул ей в лицо и пошел домой. На пути к дому я увидел печальную девочку, на вид из старших классов, она сидела на скамейке на аллее и ничего более не делала. Мне показалось это интересным и я, поборов смущение, подсел к ней. И так мы сидели вместе полчаса, пока она не упала на меня и не стала блевать мне на колени. "Ну дела" - подумал я и отвел ее в свой падик отогреться, сунул в трубку шмат гашиша, смешанный с табаком, приобнял ее и так сидел, грея ее своим теплом. Закурил трубку и стал ее гладить по волосам, а потом целовать в щеку. Ей, это, наверное, нравилось, я не знаю, она была пьяна в усмерть. Таким образом понежив ее полчаса, я отвез ее на лифте на самый теплый и тихий шестнадцатый этаж и оставил ее там, а сам пошел домой мыть чертовы штаны. Такие дела.